Владимир Путин, например, упоминается в ней всего
один раз, да и то только по фамилии. Дмитрий Медведев – дважды.
В книге нет отдельной главы о России, которой
посвящены лишь несколько страниц. Да и они по большей части состоят из рассказа
о встречах Панетты с его коллегой, директором СВР Михаилом Фрадковым и
обстоятельствах ареста в США и обмена 10 российских агентов, ни одного из
которых автор по имени не называет, в том числе прогремевшую на родине Анну
Чапман.
Во время холодной войны Москва и Вашингтон тратили
много сил и средств на то, чтобы шпионить друг против друга, пишет автор. Он
перечисляет самые памятные вехи этой многолетней борьбы: уничтожение в 1961
году американского самолета-разведчика У-2 и захват его пилота Фрэнсиса Гэри
Пауэрса, что стало большим конфузом для администрации Эйзенхауэра, а также
вербовку Москвой видных сотрудников ЦРУ Олдрича Эймса и ФБР – Роберта Хэнсена.
«Это весомый багаж, забыть который было
непросто, — продолжает Панетта. — Но все это было в прошлом. К 2009 году конфликт
времен холодной войны между сверхдержавами уступил место тому, что они с
опаской присматривались друг к другу и аккуратно искали общую цель».
Он познакомился с Фрадковым, когда тот посетил
штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли. Панетте нужно было закончить какие-то срочные дела,
и главе СВР пришлось прождать его несколько минут в приемной. Когда Панетта
вышел его встречать, Фрадков разглядывал висевшие на стенах фотографии. Среди
них выделялся черно-белый снимок полковника Олега Пеньковского — по словам
автора книги, одного из самых ценных агентов, которых Запад когда-либо имел в
Советском Союзе.
Как пишет Панетта, в числе прочего Пеньковский
передал английской и американской разведке данные о советских ракетных
системах, которые помогли ЦРУ понять смысл загадочных строительных работ,
развернувшихся на Кубе в 1962 году. «Эта информация помогла Кеннеди
прокладывать курс во время Карибского кризиса и, возможно, предотвратила
ядерную войну», — пишет Панетта.
Фрадков взглянул на фотографию Пеньковского и
слегка поморщился.
Панетта отвез своего гостя поужинать в один из
лучших вашингтонских ресторанов и сухо заметил: «Слава Богу, еда была
удачной, не в пример беседе». Помощники предупреждали его, что Фрадков,
скорее всего, не будет выходить за пределы тезисов, привезенных им из Москвы,
но американца все равно удивило, насколько тот отказывался «вести
сколько-нибудь серьезный разговор». Поэтому вечер был скучен и тягуч,
резюмирует мемуарист.
Панетта пишет о своих надеждах, «возможно,
наивных, что нам удастся обсудить сотрудничество в тех областях, где у нас
могли быть общие противники, например, в борьбе против чеченского терроризма. Я
пытался перевести разговор на это, но успеха не добился». Разговор зашел в
тупик и уже начинал порядком утомлять Панетту, как вдруг Фрадков оживился и
спросил, какова была самая большая ошибка, которую допустили американцы в
разведывательной или внешнеполитической области.
Панетта подумал и назвал промахи в ходе иракской
войны. «А Советский Союз?» — задал он встречный вопрос.
«Пеньковский», — сказал Фрадков после
долгой паузы.
По словам Панетты, Фрадков впоследствии предложил,
чтобы СВР и ЦРУ создали совместную рабочую группу для обмена информацией и
каких-то совместных операций. Сотрудники ЦРУ, которых автор называет
«рыцарями холодной войны», встретили эту затею в штыки. Они
доказывали, что Панетта даром теряет время, что русские никогда не будут
делиться информацией, и что все это предприятие есть лишь ловкий трюк с целью
выйти на сотрудников ЦРУ и попытаться их вербовать.
Панетта, однако, представлял администрацию,
которая решительно отряхнула со своих ног прах холодной войны, и решил
рискнуть.
Следующая их встреча с Фрадковым имела место в
штаб-квартире СВР в Ясеневе и потом – в ресторане «знаменитого ЦДЛ».
«Еда была ужасна (я не питаю склонности к вареной рыбе и водке), но
разговоры мало-помалу улучшались, — пишет директор ЦРУ. – Фрадков произнес
монолог по поводу вступления России во Всемирную торговую организацию, но в
общем придерживался темы о том, как США и Россия могут делиться информацией по
темам, представляющим взаимный интерес».
Как и их встреча в Вашингтоне, московские
переговоры с Фрадковым дали лишь проблеск надежды на сотрудничество, резюмирует
Панетта.
В тот приезд в Москву Панетта также посетил на
Лубянке директора ФСБ Александра Бортникова. Когда они вошли в здание, помощник
шепнул директору ЦРУ: «Мне кажется, я по-прежнему слышу вопли, доносящиеся
из подвалов».
За несколько недель до этого ФБР уведомило
директора ЦРУ о том, что оно уже десять лет разрабатывает группу глубоко
законспирированных агентов СВР, живущих в США и ожидающих активации. По словам
Панетты, это была классическая театральная постановка в духе холодной войны.
Одни нелегалы выдавали себя за иммигрантов из
Канады, другие жили с похищенными документами давно умерших людей. Им было
велено вести нормальный образ жизни и заводить связи, которые когда-нибудь
могут пригодиться.
Секрета не знали даже их родившиеся в Америке
дети, которым потом пришлось отправляться с родителями в Москву.
Панетта впервые узнал об этой операции ФБР под
кодовым названием «Истории призраков», в начале 2010 года. Группу
нелегалов держали под наблюдением годами, ничего не происходило, никаких
секретов они не похитили, и власти США считали, что торопиться некуда.
Однако весной 2010 года ФБР узнало, что один или
несколько нелегалов собираются вернуться в Москву и так могут ускользнуть от
ареста. Сложность была в том, что в конце июня Вашингтон должен был посетить с
официальным визитом занимавший тогда пост президента Дмитрий Медведев.
18 июня Панетта присутствовал на заседании совета
национальной безопасности США, на котором обсуждался вопрос о том, не будет ли
арест российских шпионов выглядеть слишком провокационным, особенно накануне
визита Медведева, и не испортит ли он имидж президента России на родине.
По мнению Панетты, аресты можно было обставить
так, что они не будут иметь долгосрочных последствий для отношений с Москвой,
например, сразу обменяв агентов на россиян, сидящих на родине в тюрьме по
обвинению в шпионаже. К тому же, доказывал Панетта на совещании, когда
конгрессу сообщат о происходящем, тот встанет на дыбы, если силовики не
арестуют шпионов.
Директор ЦРУ убедил Обаму и тот дал добро на
аресты. Как только Медведев покинул США, ФБР арестовало десять российских
шпионов.
Манхэттенский федеральный прокурор Прит Бхарара
обвинил арестованных не в шпионаже, а в нарушении иммиграционного
законодательства, но специально составил очень детальный обвинительный
документ. По словам Панетты, идея была в том, чтобы в Москве поняли: «Мы
все знаем».
Панетта позвонил Фрадкову и сказал: «Михаил,
как вы видели в прессе, мы арестовали группу людей. Это ваши люди».
К его облегчению, директор СВР не стал
отнекиваться, а просто сказал: «Да, это мои люди». Американцы, которые слушали разговор через
динамик, возликовали.
Панетта предложил обмен на четырех заключенных.
Фрадков согласился не сразу, а сказал, что ему нужно обсудить это с
руководством. Панетта предположил, что речь шла о Путине, в связи с чем тот и
упоминается единственный раз в его почти 500-страничной книге.
Обмен произошел на летном поле венского аэропорта,
совсем в духе холодной войны. Из самолета в самолет перешли не только
российские агенты, но и их дети.
Как пишет Панетта, последние выросли в США в
убеждении, что их родители работают учителями, журналистами или риэлторами, а
теперь их везли в Москву, которая была им совершенно чужой. Немудрено, что
восторга они не испытывали.
Но власти США не собирались брать их под свою
опеку.