Репортаж из страны, охваченной хаосом
От
представителей России — в Риме, Нью-Йорке или Женеве — то и дело слышишь:
президент Путин «не отдаст» Сирию, потому что у России перед глазами пример
Ливии. Двум российским гражданам — Александру Шадрову и Владимиру Долгову — от
этой риторики не легче. Они сидят сейчас в ливийской тюрьме. Их — в буквальном
смысле слова! — отдали в руки ливийских повстанцев два года назад свои же
российские дипломаты. В стране, охваченной хаосом, узниками становятся все
«Я слышал
историю про этих двух русских, — кивает адвокат Ахмед аль-Муни, — кажется, им
не удалось доказать, что они прибыли в Триполи легальным путем. В августе
позапрошлого года, когда отсюда ушла армия Каддафи, всех иностранцев без
документов сразу арестовывали как его вероятных пособников».
«Вы
говорите, они нефтяники? А я слышал, что они наемники, — журналист по имени
Мохсен (фамилию назвать отказывается) тоже «немножко в курсе». — Говорят, они
чинили танки и бронемашины для армии Каддафи. Нефтяникам незачем проникать сюда
без документов с территории Туниса, как они».
«Эти двое
укрылись в российском посольстве, — пересказывает в телефонном разговоре
известные ему факты чиновник из ливийского министерства информации. — Потом,
уже когда режим Каддафи пал, о них узнали парни из «Орлиного батальона»
(проправительственное ополчение), подписали в Переходном совете все нужные
бумаги и поехали в миссию к русским: сказали, что этих двоих нужно допросить
как свидетелей, а потом их вернут. Русские дипломаты пошли навстречу. Четыре
раза увозили-привозили, а потом оставили у себя…»
За
«пособничество в уничтожении народа Ливии» Владимир Долгов получил 10 лет,
Александр Шадров — пожизненный срок. Сейчас судьбой Шадрова и Долгова занялся
российский МИД, вмешались и депутаты российского парламента — после того как к
ним обратились отчаявшиеся родственники арестантов.
«Думаю, их
отпустят, — предрекает ливийский чиновник. — Россия стала очень за них просить.
Там еще сидят девятнадцать украинцев и трое белорусов — их дела тоже просят
повторно рассмотреть…»
В период
агонии режима Каддафи Ливия и вправду была наводнена наемниками славянского
происхождения: по контракту они получали от $10 тыс. до $20 тыс. в месяц.
Помимо русских и украинцев у Каддафи служили и сербы, причем в элитных частях —
о них так и говорили: «Воины полковника». В 2011 году в холодильнике одной из
больниц в Триполи было найдено тело парня со светлыми волосами и голубыми
глазами. Говорили, что он был русским или украинцем — документов при нем не было.
Тело было изрублено, кости переломаны. Наемники так и заканчивали свою жизнь —
как туши в лавке мясника.
Гаргур,
квартал мертвых
50 убитых и
400 раненых — итог мирной демонстрации, по которой открыла шквальный огонь
группа боевиков. Это произошло 15 ноября в Гаргуре, крупнейшем квартале
Триполи, занятом ополченцами из Мисураты. Произошло на следующий день после
того, как премьер-министр Али Зейдан в ультимативной форме потребовал от всех
бандформирований покинуть столицу. Население его поддержало.
За несколько
дней до этого боевики из другой группировки похитили заместителя руководителя
ливийской разведки Мустафу Ноа: его просто силой затолкали в автомобиль, как
только он вернулся из рабочей поездки в Турцию. Ранее похищали и самого
премьера Зейдана — ему пришлось специальным распоряжением вернуть на улицы
Триполи блокпосты, как в военное время.
На
ультиматум Зейдана боевики из Мисураты ответили, что «уйдут из Триполи только
на тот свет», а сам город, дескать, «еще не видел настоящей войны».
То же самое
было в прошлом году в Бенгази. Второй по величине город Ливии, сердце революции
2011 года, сейчас Бенгази — оплот трибализма (племенной обособленности) и
сепаратизма, символ бессилия ливийских властей. В сентябре 2012-го здесь в
результате нападения на дипмиссию США погиб американский посол Кристофер
Стивенс. Возможно, это было возмездие за похищение ливийского полевого
командира Абу Анаса аль-Либи, подозреваемого американскими военными в связях с
«Аль-Каидой». После гибели посла Стивенса премьер Зейдан потребовал от боевиков
уйти из Бенгази. А в ответ услышал насмешки.
«У
правительства нет власти над вооруженными людьми», — признает уже знакомый нам
сановник из министерства информации.
Из
повстанцев в полководцы
Настоящая
власть в Ливии сегодня принадлежит ополченцам, отказавшимся разоружаться после
смерти Каддафи. Два года назад их именовали «мучениками революции»,
«освободителями страны» и «несогласными». Сегодня те же самые газеты называют
их «криминальными кланами» и «боевиками». Граждане Ливии уже успели понять: со
смертью Каддафи война не закончилась. Да и сама смерть диктатора не посеяла
зерна свободы и демократии.
Новая Ливия
не просто похожа на старую, она — хуже: вместо 40-летнего диктата одного клана
страна получила хаотичную систему из сотен враждующих между собой племен. И ни
одно из них не согласилось с рекомендацией правительства в Триполи
«делегировать» своих ополченцев в ряды вооруженных сил. Более того, власть
получила ответ, больше похожий на угрозу: мы уничтожили Каддафи, а значит, можем
уничтожить кого угодно. Если раньше все были против Каддафи, то сейчас — все
против всех.
«Кланы,
племенные группы, исламисты, боевики — никто не хочет терять добытую власть.
Стоит им объединиться, хотя бы на время, и всё — центральная власть в Триполи
останется пустым звуком, — пишет газета Tripoli Post, сравнивая нынешнее
положение в Ливии с Ираком сразу после войны с США. И продолжает: — Эпоха
Каддафи, когда у каждого был дом, гарантированная медицинская помощь и
доступное всем бесплатное образование, давно позади. Новая Ливия — это
безработица в 30% и стагнация в экономике, это разрушенные институты, это
ситуация, когда закон, порядок и безопасность не распространяются даже на
центральные кварталы столицы». По словам министра экономики Аликилани аль-Джази,
«Ливия похожа на пилота, кружащего над землей, но не знающего, куда
приземлиться».
Количество
исламистских группировок перевалило за 300: это филиалы «Аль-Каиды»,
джихадисты-салафиты, наемники, боевики из Чада, бывшие приспешники Каддафи,
вооруженные танками, и десятки мелких банд. Общее количество боевиков, по
некоторым данным, около 250 тыс. человек.
До сих пор
не расформирована «Бригада мучеников 17 февраля» (это день начала ливийской
революции). В прошлом она получала финансирование непосредственно от министра
обороны. Ее 12 батальонов по-прежнему держат под контролем весь боевой арсенал
и все казармы Киренаики (Восточная часть Ливии, в состав которой входят четыре
провинции — Бенгази, Джебаль Ахдар (Зеленая гора), Тобрук и Адждабия –
прим.ред.). Так и не разоружившаяся «Бригада мучеников Абу Салим», названная в
честь тюрьмы, в которой при диктатуре содержались исламисты-оппозиционеры,
также отчасти состоит из боевиков-джихадистов.
«Бригада
Ансар аль Шарья», входящая в международную сеть джихадистов, поддерживает
регулярные контакты с «Братьями» в Пакистане и членами одноименной группировки,
базирующейся в Тунисе. Ее главарь — Суфьян бен Куму, бывший заключенный
Гуантанамо, переведенный в ливийскую тюрьму в 2007 году и освобожденный в
2010-м.
Оплот
ливийских исламистов — Дерна, городок в восточной части ливийского побережья, в
300 км от границы с Египтом. Здесь не действуют законы, установленные
центральной властью. Один из полевых командиров «Ансар аль Шарья» не без
гордости заявил автору этих строк: «Настоящие революционеры и полноправные
наследники обретенной свободы — это мы».
Так и есть.
Это они, а не центральное правительство, контролируют то, к чему повышенный
интерес у старушки Европы, — нефтяные скважины. Шок Брюсселя по поводу последних
кровавых событий в квартале Гаргур вызван отчасти и тем, что беспорядки привели
к перебоям с поставками нефти. Да-да, Ливия — по-прежнему крупнейший поставщик
черного золота в Европу, хотя сейчас вместо прежних 1,2 млн баррелей в день
из-за хаоса здесь добывается 450 тыс. Нестабильность правительства в Триполи
угрожает Риму, Парижу и Берлину, где сейчас задаются вопросами о до сих пор не
принятой конституции в стране, где бывший правитель свергнут два года назад.
Энергетический концерн ENI, крупнейший итальянский инвестор в Ливии до и после
Каддафи, при анализе рыночной конъюнктуры вынужден учитывать места дислокации и
перемещения ливийских боевиков. Единственный риск, на который нельзя идти, —
потеря нефти. Поэтому Европа все сильнее давит на Триполи, который так и не
присоединился к Средиземноморскому союзу — торговому объединению, созданному в
2008 году с подачи экс-президента Франции Николя Саркози. Но чем может ответить
Триполи, если даже глава ливийского правительства не в силах предотвратить
собственное похищение?
«Сделано в
СССР»
Ливийские
боевики вооружены тем, что осталось после Каддафи. Полковник любил закупаться
оружием во Франции, Великобритании и особенно в Италии. Каддафи любил
инвестировать в безопасность. В 2004-м он потратил в Италии 56 млн евро, в
2005-м —93 млн евро, в 2006-м — 80 млн
евро.
После Италии
лидер Джамахирии переключился на Россию: в 2008 году он поставил свой шатер в
Кремле, где пообещал тогдашнему президенту Дмитрию Медведеву протекторат
российского флота над Средиземным морем. В 2008-м он закупил российского оружия
на $1,5 млрд, в 2009-м — на $2,3 млрд. Два года назад улицы Триполи были
усыпаны оружием, инструкции к которому были написаны на русском и итальянском
языках.
Арсенал
полковника на 90% был советским: Ливия слыла надежным союзником СССР во времена
холодной войны, и Россия согласилась модернизировать ливийское вооружение.
Однако санкции ООН, принятые против Ливии в марте 2011 года и поддержанные
Дмитрием Медведевым, подорвали контракт на $4 млрд.
Закупленное
Каддафи российское оружие в конце концов оказалось в руках межнациональных
исламистских группировок, действующих в Сирии, Мали и Йемене. Призыв «К
оружию!» услышали исламисты в Чечне и Дагестане — сотни дагестанцев и чеченцев
отправились на «сирийский фронт». По настоянию Москвы министр иностранных дел
Сергей Лавров прибыл в конце октября на заседание Совбеза ООН, дабы
«удостовериться, что оружие бывшего диктатора Каддафи действительно находится в
руках сирийских повстанцев. Если это так, последует серьезное усиление санкций
против Ливии». Но в Триполи уже знают, что именно отсюда катарские
военно-транспортные самолеты С-17 перевезли бывшие вооружения Каддафи в Сирию,
где оно попало в руки воюющих здесь ливийских и североафриканских боевиков.
Фаузи Букатеф, ранее боровшийся против режима Каддафи, затем посол Ливии в
Уганде, в разговоре с журналом подтвердил, что боевики действуют таким образом
уже больше года: «Да, это проявление солидарности ливийцев и сирийцев».
Но помимо
оружия есть еще и уран: более 6,4 тыс. кг, спрятанных в ливийской пустыне.
После того как Россия официально обратилась к Генеральному секретарю ООН Пан Ги
Муну с призывом взять эти запасы под контроль, началась операция по их
передислокации: сейчас принадлежавший Каддафи уран находится в специальном
хранилище в Сабхе, городе в ливийской Сахаре. Правда, есть один щекотливый
момент: хранилище находится под контролем одной из группировок, которая пока
лояльна властям в Триполи. Пока…
По данным
МАГАТЭ, там же в Сабхе ливийские контрабандисты спрятали более 4 тыс. ракет
«земля — воздух», купленных Каддафи у России.
Ничейная
земля
Сегодняшняя
Ливия — ничейная земля, рассадник религиозного экстремизма, перевалочный пункт
контрабандистов оружия, идеальное укрытие для криминальных элементов,
работорговцев и «боевиков Аллаха». Ливийцы, сбежавшие в Европу, вынуждены
платить выкуп за родственников, оставшихся на родине, дабы тех оставили в покое
и им была дарована жизнь. Из портов в Триполи в Старый Свет отплывают
суденышки, за «проезд» на которых мигранты платят $1–2 тыс. Эти «поездки в один
конец» приносят контрабандистам живым товаром до $500 тыс. в день.
Еще во время
войны многие ливийцы и африканцы из Черной Африки были убиты по подозрению в
«работе на Каддафи». «Приспешника диктатора» исламисты видели в каждом черном
африканце. Сегодня ко всему этому добавилась вражда между Киренаикой и
Триполитанией — восточной и западной частями Ливии, различающимися этнически и
культурно. Их удалось объединить только в 1951 году под знаменами ливийского
королевства, и затем — под властью Каддафи. Но сегодня над Ливией вновь нависла
угроза распада: в конце октября в Бенгази (Киренаика) провозглашена автономия в
составе четырех восточных провинций и сформировано теневое правительство.
Противопоставить этому центральная власть может разве что усталые вздохи…
Тем, кто два
года назад праздновал освобождение страны от тирании, достаточно выглянуть в
окно, чтобы увидеть реальное положение дел. «Мы еще почему-то живы. Может быть,
нам еще только предстоит пролить свет на правду, а может, уже никто не сможет
этого сделать», — говорят они. И отказываются называть свои полные имена —
страх сильнее даже отчаяния.
«Запрос на
демократию и мечта о ней все еще сильны в обществе. В противном случае придется
смириться с мыслью, что все жертвы войны были напрасны», — говорит 43-летний
Ахмед, гражданский активист из Триполи.
А вот мнение
другого активиста, Хассама: «Что такое «арабская весна»? Почему она вылилась в
хаос?» Наш собеседник видит пропасть между вчера и сегодня. Он варится в котле
недоверия, фатализма и покорности. «Зеленая книга» (программный теоретический
труд Муамара Каддафи. — The New Times) — это все, что мы знали о мире при
Каддафи. А потом Ливия взорвалась… Все мы отдали кто душу, кто руку, кто ногу,
кто сына, отдали за свободу. А в итоге живем в кромешном ужасе. Это и была
революция?»